Досталось и джазу, который был объявлен “продуктом разложения буржуазии” и запрещён строго-настрого. Цфасман и Утёсов с Дунаевским исчезли из музыкальной жизни СССР эпохи первой пятилетки. Любопытно, однако, отметить, что особенных неприятностей для них в результате нового, сурового политического курса не последовало. Скорее, даже наоборот: Маэстро советского джаза весьма мило “пересидели” тяжёлые времена в комфортабельных отелях для иностранных туристов и инженеров, с участием которых осуществлялась первая пятилетка. Дополнять привычный буржуазный комфорт этих “желательных иностранцев” звуками своих джазовых инструментов было нетрудной и приятной задачей Цфасмана и его коллег в эти годы. Однако, скоро ветер в стране подул совсем в другую сторону: приказом Правительства от 23 апреля 1932 года РАПМ был ликвидирован. Сталин провозгласил: “Жить стало лучше, жить стало веселей!” Были разрешены современные танцы и джаз.
В 1932 году возвратился из Голливуда Григорий Александров - кинорежиссёр, ассистент знаменитого Сергея Эйзенштейна. Александров приехал в Советский Союз весь во власти голливудских вкусов и американских методов работы. Он начинает ставить свой знаменитый фильм “Весёлые ребята” с Утёсовым в главной роли. Композитором был приглашён Исаак Дунаевский. Этот фильм весь насыщен музыкой и ритмами джаза. Лейтмотив фильма, знаменитый “Марш весёлых ребят” - мексиканская народная песня, которую привез Александров в Москву из Голливуда. (Её распевали, идя в бой, добровольцы Панчо Вильи и Эмилиано Сапаты в дни мексиканской революции.) “Весёлые ребята” имели огромный и повсеместный успех. Александров с Дунаевским сразу поднялись на Олимп официального советского искусства.
Александр Цфасман со своим джазом тоже вышел из закрытых отелей “Интуриста” на большую концертную эстраду Советского Союза. Начиная с 1933 года, он совершает свои триумфальные гастроли по всей стране. Измученные тяжёлыми годами лишений эпохи первой пятилетки, люди находят огромную радость в музыке джаза и в современных танцах. К середине 30-х годов в стране царит какое-то умопомешательство: танцевать учатся седые профессора и колхозники, генералы и рабочие. Ворошилов и Молотов берут уроки танцев и прилежно изучают па танго и румбы. В каждом маленьком городке, а иногда и деревенском клубе, есть свой маленький джаз и свой “дансинг”.
Александр Цфасман становится “некоронованным королём” в огромной стране. Его положение в это время настолько своеобразно, что на нём стоит остановиться подробнее.
«Тирольский вальс»
(Александр Цфасман)
Джаз-оркестр п/у Александра Цфасмана
В эту эпоху, период полной социализации всех областей советской жизни, он и его четырнадцать молодцов являются, вероятно, единственным частным коллективом в стране. Они не состоят на государственной службе. Они даже не члены профсоюза, не говоря уже об их полной аполитичности и абсолютной беспартийности. Их любят одинаково как чекисты и высшее партийное начальство, так и самые рядовые обыватели. Легче подписать приказ об аресте маршала или члена ЦК ВКП(б), чем арестовать музыканта из джаза Цфасмана. Пользуясь своей популярностью, Цфасман позволяет себе невероятные вещи, которые дорого бы обошлись любому простому смертному. Так, например, в Тифлисе он, в пылу пустяковой ссоры, избил начальника городской милиции, резонно заявив при этом, что “такой дряни, как ты, у нас тысячи, а Цфасман - один”. Пострадавший начальник милиции, вместо того чтобы арестовать обидчика или, по меньшей мере, выслать его из города, на следующий день приехал к Цфасману в отель мириться, прислав предварительно дюжину бутылок доброго старого кахетинского.
Ездили Цфасман и его ребята всегда только в международных спальных вагонах. Если билетов нельзя было достать, то “ребята”, не стесняясь, лезли прямо в вагон со своими барабанами и саксофонами, бесцеремонно занимая места законных пассажиров с билетами, зная, что всё равно ничего плохого не будет, ибо “этой дряни тысячи, а Цфасман - один”.
Надо иметь в виду, что подобное презрение выказывал Цфасман не к рядовым советским гражданам (которые в Советском Союзе в спальных вагонах никогда не ездили), а исключительно к партийным чиновникам и вообще к советскому начальству.
Летом 1936 года его джаз был приглашён участвовать в открытии летнего сезона в парке “Эрмитаж” в Москве - лучшей летней эстрады столицы. По какой-то причине джазу не заплатили денег в установленный срок - явление обычное во всех учреждениях Советского Союза. Но Цфасман не проявил в этом случае обычной покорности и терпения запуганного советского гражданина.
- Эй, ребята! - крикнул он. - Собирай инструменты и пошли домой! (Дело было на генеральной репетиции в присутствии начальников из Всесоюзного Комитета по делам искусств, Музыкального управления и “Главреперткома”.) Велико было удивление начальства, когда “ребята” весело соскочили с эстрады и, уложив свои инструменты, вышли из зала, не обращая ни малейшего внимания на возмущенных партийных чиновников.
- Вернёмся тогда, когда нам деньги принесут на дом. До свидания! Желаю вам всего наилучшего, - вежливо сказал Цфасман на прощание, приподнимая свой безукоризненный светло-серый “стетсон”.
Быт джазистов тоже сильно отличался от быта обычных советских граждан. Зарабатывали цфасмановцы бешеные деньги. Вероятно, никто в стране столько не зарабатывал. Одевались у лучших портных Москвы. Сам Цфасман имел несчётное количество костюмов. Особенно любил он яркие цвета: голубой, тёмно-красный, зелёный; летом - песочный и белую фланель. Каждому из его ребят ничего не стоило оставить за собой в один вечер в ресторане месячный заработок инженера или профессора университета.
С самого основания своего джаза Цфасман был горячим и преданным поклонником Америки (не говоря уже о полном копировании американского джазового стиля). Даже во всех “немузыкальных” областях жизни Цфасман выше всего на свете ставил всё американское и не стеснялся выражать это совершенно открыто. Ему даже и это прощалось! Так, например, в середине 30-х годов он разыскал в СССР американку, не говорящую ни одного слова по-русски, и женился на ней. (Речь идёт о Гертруде Грандель, по национальности финке, приехавшей, правда, из Соединённых Штатов вместе с родителями, чтобы помогать советским людям строить социализм. Родители вскоре были арестованы, а Гертруде, молодой девушке, удалось поступить в Ленинградскую консерваторию и закончить её по классу ксилофона. Сохранилась её запись на пластинку в дуэте с А. Цфасманом. С мужем она прожила недолго и в 1940 г. уехала в Америку, оставив в СССР сына Роберта.)