Летом 2017 года на электронную почту сайта «Retroportal.ru» пришло письмо от доцента, кандидата наук Владимира Терских с предложением оцифровать компакт-кассету с редкими фонограммами легендарного эстрадного певца Вадима Козина, которую для Владимира Захаровича записал в середине 1980-х годов в городе Магадане сам артист. Автор письма любезно предоставил сайту архивную аудиокассету, рассказал о том, каким образом состоялась его встреча с Вадимом Алексеевичем Козиным, поведал о своей научной деятельности и увлечениях.
По популярности Вадим Козин нисколько не уступал в 1930-е - 1940-е годы Ивану Козловскому и Сергею Лемешеву. Об этом знаю от родителей, которые песни и романсы в исполнении Козина любили, слушали его пластинки. А моя встреча с Вадимом Алексеевичем произошла много лет спустя и, можно сказать, случайно.
В начале 1980-х годов я работал в Магаданском филиале Хабаровского политехнического института - был деканом факультета, читал курс лекций по гидравлике. Мною написаны книги и около ста научных статей по данной теме... Как известно, Магадан - центр золотодобывающей промышленности и, поэтому, в городе готовили инженеров по специальностям, связанным в основном с транспортом и обслуживанием техники, используемой в добыче золота и его промывке - бульдозеры, экскаваторы, строительная техника…
Как-то подошла ко мне студентка с неожиданным предложением: «Владимир Захарович, давайте возьмём шефство над Вадимом Козиным!», - сказала она. Я в ответ: «Неужели, Козин здесь, в Магадане?..»
И мы, купив в подарок торт, отправились домой к Вадиму Алексеевичу. Он встретил нас, поздоровался и сказал: «А какое вы имеете отношение ко мне и к музыке?» Я рассказал о том, что играю на фортепиано, сочиняю песни и романсы. «Ну, сядь, сыграй!» - Вадим Алексеевич указал на старенькое пианино. И я спел его знаменитую «Осень, прозрачное утро, небо как будто в тумане…». Пел так, как сам ощущаю эту песню, в своей интерпретации. А потом наиграл Козину мелодии собственного сочинения… Вот так и познакомились. Общались мы года три, пока я жил в Магадане. Много раз с Вадимом Алексеевичем вели беседы о музыке, играли на фортепиано - он пел шлягеры из своего довоенного репертуара, песни, написанные за долгие десятилетия жизни в Магадане, а я показывал ему свои сочинения…
Ещё в первую нашу встречу Вадим Козин произвёл впечатление человека, задавленного бытом. Со здоровьем у него было не очень хорошо. Поэтому я и мои студенты, взявшие негласное шефство над артистом, приходили к нему на час-полтора, не более. Чай попили, тортик скушали, помузицировали и ушли. А жил Вадим Алексеевич в однокомнатной «хрущёвке», которая буквально вся была завалена книгами: художественная литература, биографии, мемуары... Ещё я видел много папок с письмами: Козин вёл переписку с поклонниками его таланта из разных городов не только Советского Союза. Видел и фотографии с дарственными надписями от Иосифа Кобзона, Аллы Пугачёвой, других артистов эстрады. Среди писем хранились телеграммы и переводы на очень большие суммы в долларах от проживавших в эмиграции в Америке бывших белогвардейцев. Заметив эти бланки переводов, я спросил Вадима Алексеевича, почему он деньги не получает? На что Козин ответил: «Я никогда не возьму эти деньги! То, что есть у меня, хватает на жизнь...» Но я бы сказал, пенсии от государства Вадиму Алексеевичу хватало не на жизнь, а только на выживание…Полагаю, он не обналичивал переводы из-за границы, так как государство изъяло бы у него эти деньги...
Козин был обижен на власть. Но при этом оставался очень добрым и отзывчивым человеком. Его иногда приглашали спеть на сцене Магаданской филармонии, чиновники разных уровней звали выступить на всяческих мероприятиях, на банкетах, да и местное радио время от времени передавало песни Вадима Козина. Но, конечно, всё это никак не могло сравниться с былой славой Вадима Алексеевича…
Моё мнение таково: власти с Вадимом Козиным поступили жестоко, его обидели сильно и зря, я считаю. Идеальных людей не бывает, каждый может оступиться, совершить проступок. Пусть за него последовало бы наказание, но не такое, чтобы лишать Вадима Козина возможности петь и выступать, лишать его музыки - всего, что являлось смыслом его жизни, способом его самовыражения. К талантливым людям отношение должно быть лояльным. Всегда значимо то, что человек после себя оставляет. Иной может быть абсолютно законопослушным, но после него ничего не останется в истории, культуре… А Вадим Козин мог бы сделать несоизмеримо больше, чем ему позволили власти…
Своим студентам я всегда говорил: кто учится на отлично, разрешаю не строго соблюдать дисциплину - можете опаздывать в институт, пропускать лекции - это ваше дело, если вы отличник! К таким студентам я лояльно относился, исходя из того, что у них есть внутренняя дисциплина и это очень важно!
Сегодняшние певцы поют хорошо и даже «золотыми голосами» зовутся, высокие звания и награды получают... Но всё познаётся в сравнении, как известно. Не те голоса сейчас, нет того глубинного понимания музыки, которое мы ощущаем, слушая записи давних артистов! У Козина был приятный, красивый тембр. Интонациями артист мог выразить очень и очень многое - в его записях мы слышим утраченное сегодня на эстраде правдивое, искреннее, душевное звучание романсов и песен. Недаром, в роду у Козина цыгане были!
Когда я уезжал из Магадана, пришёл к Вадиму Алексеевичу попрощаться, принёс свой кассетный магнитофон, и он записал на него несколько своих песен и мелодий, сказал: «Таких записей больше ни у кого нет. Это тебе на память!»*
Теперь аудиокассета - один из самых дорогих и памятных подарков мне - стала семейной реликвией. Слушая, как поёт и играет Вадим Козин, вспоминаю время, проведённое в общении с артистом...
Сам же я начал заниматься музыкой в десятилетнем возрасте. А лет в двенадцать сочинил первую мелодию... В 1955 году окончил музыкальную школу, затем - училище. Освоил аккордеон и фортепиано. В 1959 году стал выпускником курсов композиторов при Московском центральном доме композиторов. Был знаком с семьёй Дунаевских, бывал в гостях у Арама Хачатуряна... Очень любил играть на музыкальных инструментах и сочинять музыку. Я отдыхал в музыке душою! Мне рассказывали о том, что до сих пор в Красноярске, где я некоторое время жил, помнят и поют мои песни. А знаменитый оперный певец Леонид Харитонов, которого не иначе как «Сибирским Шаляпиным» называли за мощь и красоту голоса, будучи на гастролях в Магадане и услышав одну из моих песен, пришёл ко мне домой, попросил показать ему и другие произведения. Он выбрал две песни на стихи Фёдора Тютчева для своей новой пластинки, которую, к сожалению, так и не удалось выпустить - началась перестройка, а за ней последовал развал всей промышленности в стране, в том числе, рухнуло и производство грампластинок...
Впрочем, я не ставил себе целью стать профессиональным композитором. Музыка всегда оставалась хобби, отдушиной, а основная моя стезя - инженерная и научная деятельность. Окончил Московское высшее техническое училище имени Баумана и по распределению попал в Киев на авиационный завод, которым руководил Олег Константинович Антонов. Мы делали самые большие в мире самолёты - «Руслан» и «Антей». И вот, - это был 1967 год - во время инженерных испытаний выявились проблемы с рулевыми управлениями - задрожали рули самолётов. Меня вызвал Антонов и сказал о том, что есть необходимость кого-то отправить в аспирантуру, чтобы изучить явление дрожания рулей, так как наука пока не знает, отчего происходит такая вибрация рулевого управления. Выбор пал на меня. И я оказался в аспирантуре у великолепного инженера, доктора технических наук Трифона Максимовича Баште. Под его руководством исследовал проблему, разобрался в её причинах. Ведь спонтанная вибрация рулевого управления могла становиться причиной нестабильной работы всех систем самолёта и, как следствие, разрушения самолёта в воздухе. В 1970 году защитил кандидатскую диссертацию и начал трудиться над докторской по той же теме. В работе над этой диссертацией мне помогали учёные из подмосковного города Жуковский.
К 1978 году, когда докторская диссертация была уже практически готова - материал собран и проанализирован - стал явно ощущать усиливающееся чувство национализма на Украине... Как известно, авиационный завод в Киев был переведён из Новосибирска. И Олег Константинович Антонов, и всё его КБ - всё ядро - новосибирское. Поэтому работалось легко. Мы все были равны: русские, украинцы, люди других национальностей - все мы были «антоновцы» и делали общее важное дело на благо страны! Я помню, когда впервые с Антоновым встретился, он сказал, что просил 30 выпускников МВТУ имени Баумана, а приехал я один. Где остальные? Остальных направили из Харькова - шла непрерывная подмена кадров, чтобы везде только украинцы были.
Нападки на русских, которые «мешают жить» давно начались. Студенты Киевского государственного университета жгли книги Пушкина, Лермонтова… Я это видел своими глазами! Они выкидывали из библиотек книги на русском языке, жгли их, выкрикивали лозунги: «Русских преподавателей вон из университета!» Впрочем, первые признаки национализма наблюдал ещё в 60-е, когда секретарь комсомола нашего конструкторского бюро Мищенко уходил на повышение в райком. Была предложена моя кандидатура в секретари комсомольской организации. Но я получил отказ в райкоме, когда там узнали о том, что я русский, а не украинец... Так вот, а в конце 70-х услышал из уст ректора Киевского инженерно-строительного института Юрия Александровича Ветрова - замечательного человека, великолепного учёного - о том, что надо обязательно учить украинский язык, иначе уже скоро невозможно станет работать: все документы будут на украинском языке. И на авиационном заводе мне не раз намекали: учи украинский, чтобы тебя не выгнали...
Такая обстановка мне, естественно, не нравилась. И я приехал в Москву, обратился в Министерство авиационной промышленности СССР с просьбой о перераспределении куда-нибудь в Россию, так как на Украине жить стало трудно. Признаться, моему рассказу о происходящем на Украине не поверили, но предложили сделать выбор между Владивостоком, Магаданом и Петропавловском-Камчатским. Дело в том, что в то время, согласно Постановлению Правительства ЦК КПСС об усилении научной базы на Дальнем Востоке, перераспределение возможно было только в эти города России. Вот так я оказался в Магадане, в котором и завершил работу над докторской диссертацией - научно обосновал опыты, сделанные в Киеве.
Родом я из Уссурийска. Отец был кадровым военным, членом партии с 1932 года. Работал в системе охраны Сергея Мироновича Кирова в Ленинграде, воевал на Халхин-Голе, участник Великой Отечественной войны... Сталин разрешал авиационным инженерам семью возить с собой. И мы ездили за отцом во втором эшелоне. Таким образом, в первый класс я пошёл в Харькове в 1944 году...
Выбор инженерной профессии у меня был связан с делом, которым занимался отец. Но при этом в моей жизни всегда присутствовали и музыка, и спорт. В студенческие годы я ходил на тренировки по самбо к легендарному Генриху Карловичу Шульцу - чемпиону СССР и Европы. Это сейчас, в 80 лет здоровье подкачало - с ногами проблемы. Но пока вёл активный образ жизни, занимался борьбой! Вообще, и спорт, и музыка меня всегда воодушевляли - позволяли многосторонне себя проявлять. В годы моей молодости многие сверстники стремились реализоваться творчески. И я считаю, что сейчас молодёжь должна перенять в этом плане опыт старшего поколения.
Готов поделиться с юными своей наработкой. Для этого создал сайт , тема которого выше любой музыки: рождение детей без наследственных болезней. Тема золотая, уникальная! Международное открытие, которое сделано было в Киеве при участии академика Николая Амосова. Нет ничего более важного, чем рождение детей! Когда дети способные, с хорошим здоровьем, то и станут хорошими и талантливыми людьми!
Ещё в 1970 году задача была решена! Речь идёт о том, чтобы правильно выбрать день зачатия. И это никакая не мистика, не эзотерика, это доказано научно! У нас 365 дней в году. А дней, из которых надо выбирать - 25 ежегодно. То есть, имеется реальная возможность «заказать» качества, которые ты желаешь передать ребёнку. Попадите в один из этих 25 дней, и всё будет хорошо у вашего ребёнка! Выберите лучший день зачатия для данной пары родителей. Для других родителей это будет другой день и так далее. И тогда будут рождаться крепкие здоровьем и талантливые дети! Открытие известно дано, а кто мешает его использовать повсеместно? Медицина мешает! Это нонсенс, но такова действительность. Всё очень просто: медикам нужны больные, чтобы не остаться без работы и без денег.
Владимир Терских
*В аудиофайле, опубликованном на этой странице сайта «Retroportal.ru», представлены фрагменты компакт-кассеты из семейного архива Владимира Захаровича Терских - записи, ранее не издававшиеся на грампластинках и CD, а также песни, сопровождаемые комментариями самого Вадима Алексеевича Козина (что, несомненно, представляет ценность с музыковедческой точки зрения!). Запись на кассету велась акустическим способом с «бобинника» (катушечного магнитофона), а также проигрывателя грампластинок, имевшихся у артиста - то есть, запись осуществлялась через микрофон, поэтому поверх фонограмм записался и голос Вадима Козина, комментировавшего песни во время их переписи.
В середине 1980-х годов, представленные на кассете записи, действительно, являлись уникальными. Прав был Вадим Козин, говоря Владимиру Терских о том, что «таких записей больше ни у кого нет». Ведь, на тот момент переиздание песен артиста осуществила лишь американская фирма «Kismet Record Company», выпустившая в 1984 году два виниловых диска-гиганта Вадима Алексеевича «Песни прошлых лет» и «Последний концерт» (с переписью фрагментов магнитозаписи концерта артиста 1958 года в Свердловске - магнитофонная бобина была нелегально вывезена в США неким «господином Флейтманом»). Фирма «Kismet Record Company» ориентировалась, прежде всего, на аудиторию русскоязычных эмигрантов в Америке и тиражи её пластинок были небольшие. Но каким-то чудом обе пластинки Вадима Козина, которые и по сей день являются филофонической редкостью, вскоре после издания оказались в доме артиста. Об этом свидетельствуют фотографии, опубликованные в одной из книг магаданского журналиста Бориса Савченко, посвящённых Козину - «Вадим Козин. Снова пою...». Отечественная же фирма «Мелодия» тогда только намеревалась переиздать на виниле патефонные пластинки «опального Орфея». С 1985 по 1988 годы в СССР вышли три диска-гиганта Вадима Козина с переизданием 45 песен и романсов артиста 1930-х - 1940-х годов. А записи с концертов Вадима Козина разных лет и его песни о Магадане и Колымском крае (которые много лет хранились на магнитофонных плёнках в квартире артиста и у магаданских коллекционеров) увидели свет в России лишь в 90-е годы ХХ столетия и в первой половине 2000-х годов века нового...
Звук на архивной аудиокассете, увы, далёк от технического совершенства. Некоторые песни обрываются на полуслове, иные сильно зашумлены и реставрации практически не поддаются. Но все фонограммы, несомненно, представляют интерес для филофонистов. Это и четыре мелодии, сыгранные Вадимом Козиным на фортепиано (две из них звучат в начале аудиофайла, ещё две - ближе к его середине), и песни и романсы, которые Вадим Алексеевич выбрал для переписи на кассету Владимиру Терских.
Предваряя исполнение песни «Синий платочек», Вадим Козин упоминает автора первого варианта её слов - Якова Галицкого (поэта и драматурга Якова Гольденберга), а имя польского композитора Ежи Петербургского (Jerzy Petersburski), который с 1940 года считается автором музыки этого вальса, не называет, указывая на то, что «музыка заимствована из старинного цыганского романса “Люблю я цветы полевые”». Следует отметить: исследователям творчества Вадима Козина известно высказывание артиста о том, что его мама - Вера Ильинская - пела под гитару «Люблю я цветы полевые, люблю их от чистой души, красивы анютины глазки, как дивно они хороши...». А сам артист исполнял эту песню в концертных программах. В частности, существует запись песни «Люблю я цветы полевые» сделанная на концерте Козина в апреле 1978 года. Действительно, мелодия песни в исполнении Вадима Алексеевича более чем напоминает музыку «Синего платочка».
Далее звучит старинный романс «Калитка» («Отвори потихоньку калитку...»). Отмечу, что в грамзаписи это произведение появилось впервые именно в исполнении Вадима Козина - в 1937 году. На патефонной пластинке автором романса был указан Александр Обухов. Хотя знатоки жанра утверждают, что Александр Трофимович Обухов автор всего лишь обработки мелодии композитора Всеволода Буюкли, жившего на рубеже 19-20 веков, а слова романса сочинены в 1898 году поэтом Алексеем Будищевым. Если на патефонной грампластинке романс «Калитка» записан Вадимом Козиным с джаз-оркестром под управлением Николая Игнатьева, то на аудиокассете мы слышим более позднее исполнение в сопровождении фортепиано.
Песня «Письмо к матери» композитора Василия Липатова на стихотворение Сергея Есенина представлена, к сожалению, лишь фрагментом, как и на компакт-кассете. Эта фонограмма на грампластинках и CD Вадима Козина не встречается. В единственно широко известной записи этой песни (концерт в Свердловске 1958 года) Вадиму Алексеевичу аккомпанирует инструментальный коллектив, а на кассете Владимира Терских песня «Письмо к матери» звучит только под фортепианный аккомпанемент.
Любопытен комментарий, которым Вадим Козин сопроводил песню собственного сочинения «Я так люблю глядеть в твои глаза», послушайте! Это перепись с вышеупомянутой грампластинки 1984 года «Последний концерт» американской фирмы «Kismet Record Company» (в записи слышны характерные для винилового диска щелчки и потрескивания). Биографы Вадима Козина датируют сочинение песни 1939 годом. Тогда же, на рубеже 30-х - 40-х годов, песня «Я так люблю глядеть в твои глаза» была Вадимом Алексеевичем впервые записана на грампластинку - на экспериментальную пластмассовую (гибкую) патефонную пластинку.
И в завершении переписи звука с аудиокассеты в исполнении Вадима Козина под гитарный аккомпанемент звучат три произведения - романс Бориса Фомина на стихотворение Константина Подревского «Дорогой длинною», старинная цыганская песня «Звёздочка» и «цыганская серенада» (так это произведение представляет сам Вадим Алексеевич) - популярный романс «Милая», написанный в конце 19 века на мелодию вальса «Долорес» французского композитора Эмиля Вальдтейфеля (Émile Waldteufel) поэтом Сергеем Герделем (Софусом Гердалем). Очевидно, все три произведения исполнены Вадимом Козиным в сопровождении трио гитаристов на концерте 22 марта 1970 года. Фонограмма этого концерта была выпущена в 2005 году на компакт-диске Вадима Козина в серии «Великие исполнители России XX века». Следует отметить то, что на CD концертные фонограммы отчего-то звучат в замедленном темпе, нежели на кассете из архива Владимира Терских, на которой голос Вадима Алексеевича Козина воспринимается естественно, без искажений тембра.